-Бито, - сказал Ася.
Уютно устроившись на меховом ковре, они с Эддой играли в карты.
читать дальше
Первый новый год без Дарика давался очень тяжело. В квартире витало ощущение звенящей пустоты, несмотря на все обязательные атрибуты праздника. Да и они-то были соблюдены больше из соображений "Ну ведь надо". Уже в три часа дня дамы начали прихорашиваться. Но, если мамино наведение лоска было Асе понятно - должен был приехать папа, то Эддин марафет вызвал у него бурю негодования и подколок. Будто протестуя всей этой праздничной мишуре, сам Ася вырядился в самую драную майку и рубашку, какие только смог найти в своем (к слову, для юноши - очень аккуратном и обширном) гардеробе.
В дверях показалась Эрин, нервно прижимавшая трубку к уху.
-… очень жаль, - упавшим голосом сказала она, - Но приезжай, как только сможешь...
Она повесила трубку, и на секунду опустила глаза.
Затем, взяв себя в руки, бодрым голосом сказала:
-Папа не приедет. У них дела, новый год, вы понимаете….
Ася лишь криво усмехнулся, а Эдда поудобнее подложила руку под голову и теперь безучастно наблюдала, как брат мешает карты.
Никогда. Никогда папа не пропускал новый год. Уже много лет, в какой бы точке мира он не находился в тот момент, мистер Байер приезжал домой. Дарик и Ася, изголодавшиеся друг по другу, традиционно куралесили, за что Мариус как-то метко назвал их "близнецами Уизли". Они с Эддой приезжали ближе к полуночи, минут на сорок - только дождаться боя курантов, и отправиться либо к родителям Мариуса, либо на какую-нибудь вечеринку. Впрочем, эта традиция не соблюдалась уже два года.
Ощущение пустоты стало еще горше.
-...Ну таки тогда ты должна уйти в жесткий отрыв! - смеясь, за ее спиной возникла Глория.
Эрин презрительно взглянула на сестру.
Глория посерьезнела:
-Правильно, давай. Иди, вешайся. И без того атмосфера близка к траурной, так мы еще и будем потакать этому состоянию, - не без язвительности заметила Глория.
-Пойдем на кухню... - сказала Эрин.
-Ты думаешь, это правда? - решительно задал мучавший его вопрос Ася.
Эдда, безучастно глядя перед собой, честно ответила:
-Не знаю.
Они не видели отца уже несколько месяцев. Если быть точными - со дня похорон. С тех пор он ни разу не появился на семейных собраниях. Мама пару раз ездила к нему, возвращалась окрыленная, но тревожная - с некотрых пор она панически боялась оставлять своих детей одних. Он исправно звонил, присылал деньги... и все.
-Думаешь, у него кто-то есть? - нервно спросил он.
Эдда тяжело вздохнула.
-Даже если есть, я очень надеюсь, что мама об этом не узнает, - сдержанно сказала Эдда.
Ася даже поперхнулся от неожиданности.
-Ты что-то знаешь? - возмущенно спросил он.
-Нет, - спокойно ответила она.
-Тогда тем более мне странно, что ты так легко... Ты, которая знает, что такое измена - начал он, но Эдда его оборвала.
-Вот именно. Я знаю, что такое измена. А вот ты нет. Знаешь, уже когда страсти поулеглись, я много думала, что бы было, не застукай я тогда Мариуса с этой шваброй. Я бы уже год была замужем за любимым и любящим человеком. Работала бы в свое удовольствие на интересном месте, возможно даже, готовилась стать матерью. А если отбросить весь романтический флер моей принципиальности, кто я теперь? Одинокая учитльница английского на пороге тридцатилетия, без личной жизни и карьерных перспектив.
-Любящим? Разве любящий человек может изменять? - иронично спросил Ася.
Эдда тяжело вздохнула. Хотелось едко заметить, что ему, Асе, страдающему по одной небезызвестной девушке, светлое чувство совершенно не мешало всего пару месяцев назад крутить любовь с другими девушками, но сил спорить не было.
*****
Тем временем на кухне обстоял непростой разговор.
-Эрин, ну ведь ничего сейчас поделать нельзя. А ты еще больше зарываешься в это депрессивное состояние...
-Ты просто не знаешь, что такое ревность, - обиженно сказала Эрин, - Мужчины всю жизнь падали к твоим ногам.
Эрин никогда не завидовала сестре. Ее мечты о семейном очаге воплотились очень рано, и она о молодости даже с некоторой жалостью относилась к "непутевой" Глории. Но чем старше становилась Эрин, тем острее она ощущала какую-то пустоту.
У Глории - страсти, хоть сериал снимай. Итальянские миллионеры, свободные художники, погони, перестрелки, похищения, бесплодие и дар в виде верного и любящего мужа.
У Эрин - стабильность. Один, горячо любимый, мужчина, трое замечательных детей... Она обеспечена, шикарна для своих сорока семи (мало кто давал больше 35)... И все-таки хотелось хоть щепотку того перца, который до краев наполнял жизнь Глории.
-Ты думаешь, я никогда не ревновала? - вдруг отстраненно спросила Глория, -Хорошо, задам встречный вопрос - а мне кто-нибудь это позволял? Я когда-нибудь имела на это право?
Эрин искоса взглянула на сестру.
-Ни Джакомо, ни приснопамятный Бастьен никогда не считали мои чувства достаточно глубокими, чтобы еще и считаться со мной. Ты думаешь, мне не отдается глухой болью то, что мой верный и родной Адам махнул в командировку во Францию, и сердце не обливается кровью от одной мысли, что он там с кем-то... А все, что остается мне - не задавать лишних вопросов. Ведь я в неоплатном долгу перед ним.
Повисла неловкая, гнетущая тишина.
-Ну я вам доложу, погода! - воскликнула Катрин, - Добрый хозяин собаку из дома не выпустит!
-А как ты вошла? - уточнила Эрин, ковыряя езумно калорийную булочку
-Тетя Гло мне ключи дала, - бодро ответила Катрин, усаживаясь.
Эрин криво усмехнулась.
Катрин она любила. Родная племянница Адама, дочь его непутевой сестры, бывшей модели, сейчас доживавшей свой недолгий век в одной из частных наркологических клиник, стала в их семье практически родной. Для Глории, с ее нерастраченным материнским инстинктом, она и вовсе стала практически дочерью. Они инода так и представлялись, чтобы каждый раз не объяснять их сходство простым совпадением.
-А где все? - поинтересовалась она.
-Идем! - в дверях показался Ася.
Катрин на секунду опустила глаза, но затем улыбнулась и как ни в чем не бывало сказала:
-Господин Байер - и без кислой физиономии. К чему бы это?
-Госпожа ДюМонти - и без очередного кавалера. К чему бы это? - в тон ей шутливо ответил Ася.
Обстановка постепенно разряжалась. Завязалась легкая шутливая беседа, и вот, они уже о чем то весело спорили, как вдруг из соседней комнаты послышался звонок телефона Эдды.
-Если это мой дорогой Мариус, то передай ему мой пламенный привет! - сазала ей вслед Глория.
****
-Алло?
-Эдда?
-Мы с тобой, кажется, все выяснили!
-Не бросай трубку. И выслушай... Пожалуйста.... Я хотел.... Хотел перед тобой извиниться за все. Я больше не буду тебя преследовать. Я вел себя, как свинья. Черт, я столько готовился к этому разговору, а в голову лезут только какие-то штампы...
-Ты вдруг постиг истину? Тебе было явление? - язвительно спросила Эдда.
-Можно и так сказать, - глухим голосом сказал Мариус, - За последние дни в моей жизни произошло слишком многое...
-Прости, я не могу сейчас говорить, в дверь звонят...
***
-Ну и кого там принесло? - Эрин вскочила так, что снесла висевший на стене рождественский веночек.
Но спустя несколько секунд из коридора послышался почти девичий крик:
-Алекс!!!!!!!
Судя по звукам из коридора, сейчас вся воссоединившаяся семья скакала в ритме танца тумба-юмба, и с трудом верилось, что четыре человека могут создавать такой шум.
****
-Может, ты зря пришла? - заботливо спросила Глория у Картин, - На тебя больно смотреть.
Катрин невесело усмехнулась.
-Ну, я должна привыкать к его виду. Нам же неделю жить бок о бок. Знаешь, мне всегда казалось, что они с Дариком совсем непохожи, даром, что близнецы. А сейчас смотрю на Асю - и вижу Дарика. Его улыбку, его жесты, его черты... Плакать хочется.
-Тогда давай пойдем домой. Сейчас им будт не до нас, - мудро рассудила Глория.